«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Саксон засмеялся и кивнул на окно.
– Ты ошибся, Тс’сс! – победоносно воскликнул он. – Хилтон не дурак. Вон он идет.
В окно была хорошо видна высокая фигура Хилтона. Он прошел мимо окна и исчез из поля зрения. Саксон повернулся к двери.
Последовала пауза.
– А может, не такой уж это и пустяк, – продолжал Тс’сс. – Поскольку все проходит – и империя селенитов, и королевский двор Артура, и гиперкорабли. В итоге Большая Ночь забирает все. Но так уж заведено с начала времен… Что это? – На этот раз Тс’сс указал на окно.
Саксон наклонился вперед, чтобы лучше видеть, и под некоторым углом смог разглядеть Хилтона, неподвижно застывшего на ступенях. Проходившие мимо толкали его, но он ничего не замечал. Хилтон думал.
Саксон и селенит увидели выражение неуверенности на его лице. Потом его лицо внезапно прояснилось. Хилтон криво улыбнулся. Наконец-то он разобрался с самим собой. Он повернулся и быстро зашагал туда, откуда пришел.
Саксон не сводил взгляда с широкой спины, удаляющейся в направлении ремонтной станции, где ждали Денверс и «Кукарача». Хилтон возвращался в то место, которого никогда по-настоящему не покидал.
– Сумасшедший! Идиот! – воскликнул Саксон. – Нет, это просто немыслимо! Никто не отказывается от работы у транспортировщиков!
Тс’сс наградил его мудрым, невозмутимым взглядом.
– Ты веришь в это, – сказал он. – Нуль-транспортировка много значит для тебя. Нуль-транспортировка нуждается в таких людях, как ты, – чтобы расти и развиваться, чтобы обрести величие. Тебе повезло, Саксон. Ты на гребне волны. Пройдет сто лет – ну, может, двести, – и ты окажешься в положении Хилтона. Тогда ты поймешь.
Саксон удивленно посмотрел на него:
– Что ты имеешь в виду?
– Нуль-транспортировка сейчас набирает силу, – мягко ответил Тс’сс. – Она станет по-настоящему великой – благодаря таким людям, как ты. Но и для нее тоже когда-нибудь настанет конец.
Он пожал плечами, глядя нечеловеческими фасеточными глазами на мерцающие над краем кратера точки света, которые, пусть и недолгое время, отчаянно противостояли Большой Ночи.
Только не смотрите!
Человек в коричневом костюме задумчиво разглядывал себя, отражающегося в зеркале позади барной стойки. Казалось, собственное отражение интересовало его даже больше, чем стакан со спиртным в руке. И на попытки Лимана завязать разговор человек в коричневом практически не обращал внимания. Разглядывание собственного отражения продолжалось минут, наверное, пятнадцать, после чего человек поднял стакан и сделал большой глоток.
– Только не смотрите! Только не смотрите туда! – вдруг воскликнул Лиман.
Человек в коричневом перевел взгляд на Лимана, поднял стакан повыше и сделал новый глоток. Кубики льда проскользнули ему в рот. Он поставил стакан на красно-коричневую деревянную стойку и сделал знак снова наполнить его. В конце концов человек глубоко вздохнул и повернулся к Лиману.
– Не смотреть куда? – спросил он.
– Один сидел прямо рядом с вами, – пробормотал Лиман, прищуривая уже порядком остекленевшие глаза. – Он только что вышел. Но вы, наверное, не видели его, да?
Расплатившись за выпивку, «коричневый» человек пожал плечами:
– Не видел кого? – В его голосе смешались скука, неприязнь и невольный интерес. – Вышел кто?
– О чем я рассказывал вам последние десять минут? Вы что, не слушали?
– Нет, ну почему же. Конечно слушал. Вы рассказывали о… ваннах. И о радиоприемниках. И об Орсоне Уэллсе…
– Не об Орсоне. А о Г. Д. Уэллсе. О Герберте Джордже. Орсон просто всех разыграл. А Г. Д. знал – ну или подозревал. Интересно, как он догадался? Чисто интуитивно? Никаких доказательств он, конечно, не имел… но вдруг раз! – и перестал писать научную фантастику! Нет, могу поспорить, он знал.
– Знал что?
– О марсианах. Да стоит ли распинаться, вы меня все равно не слушаете! Все будет только хуже. Весь фокус в том, чтобы не сыграть в ящик и… раздобыть доказательства. Убедительные доказательства. До сих пор это ни у кого не вышло. Вы ведь репортер, не так ли?
Человек в коричневом неохотно кивнул.
– Тогда вы просто обязаны изложить все это на бумаге. Я хочу, чтобы все знали. Весь мир. Это важно. Ужасно важно. Это объясняет все. Моя жизнь в опасности, и единственный выход – распространить те сведения, которыми я владею, и заставить людей поверить.
– А почему ваша жизнь в опасности?
– Из-за марсиан, глупый вы человек. Они захватили наш мир.
«Коричневый» вздохнул.
– Стало быть, и моя газета тоже им принадлежит, – возразил он. – А значит, я вряд ли смогу напечатать то, что придется им не по вкусу.
– Об этом я как-то не подумал. – Лиман уставился на дно своего стакана, где два ледяных кубика образовали крепко спаянную парочку. – Хотя они не всемогущи. Уверен, у них есть уязвимые точки, иначе зачем бы им прятаться? Они боятся быть обнаруженными. И если наша планета получит убедительные доказательства… Слушайте, люди всегда верили написанному в газетах. Не могли бы вы…
– Ха! – многозначительно воскликнул «коричневый».
Лиман грустно забарабанил пальцами по стойке и пробормотал:
– Но ведь должен быть выход… Может, если я еще выпью…
Человек в коричневом сделал новый глоток, и это, похоже, несколько способствовало его интересу.
– Значит, марсиане, да? – спросил он. – А ну-ка, расскажите все еще раз, с самого начала. Вы хоть помните, что говорили?
– Конечно помню. Я практически ничего не забываю. Это для меня в новинку. Необычно как-то. Раньше со мной такого не было. К примеру, я слово в слово могу повторить свой последний разговор с марсианами, – гордо сообщил Лиман и бросил на «коричневого» победоносный взгляд.
– И когда же вы с ними беседовали?
– Сегодня утром.
– А я помню практически все, о чем говорил на прошлой неделе, – мягко заметил человек в коричневом. – И что с того?
– Вы не понимаете. Они заставляют нас забывать, вот в чем дело! Они отдают нам приказы, а потом мы забываем этот разговор – постгипнотическое внушение, так это, кажется, называется. Так или иначе, все их приказы мы выполняем. Мы действуем под принуждением, хотя думаем, что сами принимаем решения. Поверьте, они и в самом деле владеют миром, но об этом не знает никто, кроме меня.
– И как же вам удалось раскрыть их заговор?
– Ну, у меня что-то произошло
